|
|
МУЗЫКАЛЬНО-ПРОСВЕТИТЕЛЬНЫЕ
ЗАДАЧИ АЗЕРБАЙДЖАНА1 |
Перед лицами и учреждениями, взявшими на себя
ответственность за музыкально-просветительную деятельность в Азербайджане,
стоит ряд задач, необходимость разрешения которых настоятельно
диктуется наступившими благоприятными условиями: когда два злейших
врага искусства на Востоке,—политическое рабство и религиозный
фанатизм,—уничтожены в корне под сокрушительными ударами Великой
Революции; когда арена музыкально-просветительной деятельности
расширена с привлечением к культурно-политической самодеятельности
масс азербайджанского пролетариата и бедноты, среди которых несомненно
кроется немало талантов и будущих гениальных деятелей в области
искусства вообще и музыкального—в частности; когда старое, рутинное
и консервативно-низменное отношение к музыкальному искусству уступило
свое место новому, прогрессивно-революционному высокому взгляду,
дающему широкую возможность делать гигантские шаги в сторону прогресса
и революции в искусстве; наконец, когда Наркомпрос АССР развил
наиболее интенсивную деятельность в культурно-просветительной
работе по всей республике, не жалея на это ни сил, ни средств.
По моим соображениям, задачи эти сводятся к следующему:
1. Общемузыкальная деятельность в государственном масштабе.
2. Научно-теоретическая и художественно-практическая работа в
области развития народной и вообще воcточной музыки.
3. Более широкая общемузыкальная деятельность среди тюркского2
населения Азербайджана.
Целью первой задачи является вообще музыкальное воспитание всего
населения Азербайджана путем устройства популярных и летуче-показательных
концертов, открытия музыкальных учебных заведений, посредством
развития и расширения музыкально-театрального дела, и все это
в общереспубликанском смысле слова.
В этом направлении работа уже началась и то, что можно говорить
об этой работе и о возможности получения больших достижений в
этой области, я оставляю для дальнейших статей.
Вторая задача—т. е. теоретическая и практическая работа в области
народной и вообще восточной музыки—преследует цель: найти научные
данные, устанавливающие точные основы восточной музыки, и на этих
основах устроить фундамент дальнейшей художественной работы по
отделке и разработке народной восточной музыки, доведя ее до степени
чистого искусства, которое могло бы служить для всех источником
эстетического воспитания и каждому давало бы пищу для ума и сердца.
Серьезная и добросовестная работа в этом направлении, несомненно,
поведет к тому, что восточная музыка наряду с европейской, займет,
наконец, то почетное место, которого она достойна, и явится одним
из могущественных факторов, способствующих развитию всего человечества.
О путях, могущих по нашему мнению повести к разрешению этой второй
задачи, с достижением преследуемых ею целей, я также буду говорить
в следующем очередном номере журнала. Данная же статья целиком
посвящается обсуждению тех мер, которые могут способствовать разрешению
третьей задачи, т. е. привлечение азербайджанских тюрков к активному
участию в области общемузыкальной деятельности, что может быть
достигнуто своевременным приступлением к изучению общемузыкального
искусства.
Нужно ли нам — азербайджанским тюркам — тратить время, энергию
и средства для того, чтобы обучаться общемузыкальному искусству,
иначе говоря, изучать европейскую музыку?
Да, нужно и необходимо, потому что, изучая евро пейскую музыку,
мы, во-первых, обучаемся тому общемузыкальному искусству, которое
развивалось веками и дало миру ряд гениальнейших творцов, к произведениям
которых ни одна нация, претендующая на культурность, не может
оставаться чуждой, ибо произведения и творения их имеют мировое
значение в самом универсальном и интернациональном значении этого
слова и являются мощными двигателями развития человечества. Например,
в области развития театрального искусства при изучении драматических
произведений Азербайджа на тюрки могут, конечно, и не знать Островского,
но не могут не изучить Шекспира, или в области науки и философии
при необходимости ознакомления с философскими воззрениями на сущность
человеческой жизни, мы не можем не знать Толстого, Шопенгауэра,
как изучая химию, не знать Менделеева.
Точно так же в области музыки: желая распространить в Азербайджане
среди тюркского населения музыкальное образование, мы не достигнем
цели, если будем скрывать от него произведения мировых музыкальных
гениев, как Бах, Моцарт, Бетховен, изучение которых требует умения
исполнять их произведения, написанные для фортепьяно, скрипки,
флейты, человеческого голоса и т. п.
Во-вторых, обучение общемузыкальному искусству поведет к тому,
что установившийся после революции прогрессивно-революционный
взгляд на музыкальное искусство упрочится в глазах массы, тогда
мы все будем знать, что осмысленно разумная музыка играет громадную
роль в развитии душевно-эстетической и интеллектуально-умственной
стороны человеческого организма. Мы будем знать также и то, что
если музыка постоянно будет питать исключительно наше сердце,
не давая никакой пищи голове, то она может превратиться из полезного
во вредное, из разумного в глупое, наконец, из лекарства в яд,
и может нас развратить, наркотизировать и превратить в духовно
искалеченных.
В-третьих, обучаясь общемузыкальному искусству, мы—азербайджанские
тюрки,—приобщимся к общечело веческой культуре во всех ее проявлениях.
Если мы имеем уже кадры ученых, докторов, инженеров, юристов и
т. п., то будем иметь таких же ученых людей и по искусству, т.
е. образованных музыкантов, артистов, оркестрантов и т. д. Не
говоря уже о немцах, францу зах, итальянцах, русских, поляках,
представивших на арену музыкального искусства, помимо тысячи талант
ливых исполнителей и сочинителей, еще целый ряд ге ниев, мы укажем
на то, что в то время, когда наши соседи армяне и грузины имеют
достаточное количество оркестрантов и артистов, чтобы поставить
на армян ском или грузинском языке оперы, допустим, „Кармен"
и т. п., мы этого не можем сделать в Азербайджане за неимением
музыкальных сил. Наша государственная тюркская оперная труппа
может играть только „Лейли и Меджнун", „Асли и Керем",
написанные сообразно их силам. Если тюркская публика пожелает
слушать оперу, стоящую в художественном отношении выше, чем то,
что мы имеем, то вынуждена будет слушать ее в исполнении на ином
языке. Хорошо тем, кто знает русский язык, тогда как огромное
большинство тюркского пролетариата, которому собственно и должна
быть представлена всякая возможность к культурно-просве тительной
самодеятельности,—знает только свой язык.
В-четвертых, обучение общемузыкальному искусству и правильная
постановка дела в этом направлении дадут азербайджанской массе
возможность проявить свой, несомненно у него имеющийся, скрытый
талант в области музыкального искусства. Но никто не может отрицать
того, что азербайджанцы в общем народ музыкальный, имеют здоровый
эстетический инстинкт, нуждающийся в правильном направлении. Это
в общем, а в частности, если только подумать, сколько у нас пропадает
без пользы хороших голосов, будучи остав ленными без внимания!
Обладатели этих голосов, сами не зная того, что они носят в себе
зачатки большого таланта, бесплодно пропадают, никем не замеченные,
тогда как при иных условиях они блистали бы своим талантом, принося
общую пользу искусству и народу; то же самое нужно представить
себе по отношению к тем, которые имеют природное призвание к композиторскому
и вообще к музыкальному искусству.
В-пятых, обучение общемузыкальному искусству даст нам возможность
подойти к нашей народной восточной музыке с научно-теоретической
стороны, выяснить ее точные основы, осветить ее со всех сторон.
Например, народный певец, как бы он хорошо ни знал все „дастгяхи",
не сумеет вам объяснить разницу между, допустим, „Шуром"
и „Растом", если он не проходил учения о гаммах. Ни один
тарист, как бы он хорошо ни играл, не сумеет объяснить как устроен
тар, если он не имеет понятия об интервалах, не зная сущности
звука, интервалов, гамм, ритмики, метра, нотной грамоты. Мы не
сумеем определить теоретически основу своей же музыки, следовательно,
не подвинем ее ни на шаг вперед.
С другой стороны, по отношению к исполнению под линных восточных
мотивов на европейских инструмен тах, пианисты, скрипачи, флейтисты-азербайджанцы,
прошедшие школу техники игры на этих инструментах, лучше и точнее
передадут эту музыку, чем кто-либо дру гой, не имеющий с этой
музыкой духовной связи.
Итак, обучение общемузыкальному искусству является неотложной
необходимостью для масс азербайджанского народа. Но где же можно
обучаться общемузыкальному искусству, как не в Консерватории,
которая уже больше 6-ти месяцев функционирует в г. Баку, и куда
открыт доступ для всех, желающих получить музыкальное образование,
и где сосредоточены лучшие музыканты-педагоги гор. Баку. Однако
среди громадного количества учащихся в Консерватории (в общем
свыше 6-ти тысяч) азербайджанские тюрки находятся в не значительном
количестве. Почему? Чтобы получить ответ на этот вопрос, пишущий
эти строки навел где следует кое-какие справки. В результате выяснилось
следующее: чтобы привлечь тюркский элемент в Консер ваторию, нужно
специально для них открыть отделение в условиях более удобных,
во-первых, в смысле близости расстояния, во-вторых, обращения
на каждого из них большего внимания, что невозможно там, где имеется
масса учеников, по развитию еще больше нуждающихся о внимательном
отношении, в-третьих, в смысле предоставления некоторых льгот
по отношению к возрасту, как выше определенной нормы, так и, пожалуй,
ниже, в-четвертых, в создании более подходящих условий для мусульманок,
наконец, самое главное, в ведении всего Дела как в канцелярии,
так и в классах обязательно на тюркском языке. Последнее условие
некоторым может показаться неосуществимым, так как надо полагать,
что среди мусульман нет образованных музыкантов-педагогов, с другой
стороны, преподаватели Консерватории, тоже, надо полагать, не
знают тюркского языка, но действительности дело вовсе не обстоит
так, как это мо жет показаться некоторым; во-первых, о канцелярии
не может быть и речи, что можно вести на тюркском язы ке, что
касается классов, то в этом отношении самое важное это теория
музыки, которая обязательно должна быть пройдена на тюркском языке,
для ведения это го класса преподаватель найдется, класс пения
тоже легко вести на тюркском языке, так как текст (слова и музыка)
может быть заблаговременно переведен и подписан под нотами латинскими
буквами, что не может затруднить преподавателя и не знающего тюркского
языка; кстати, тут же заметим, что перевод текста пения—работа
довольно трудная; от переводчика требуется:
1) полное знание литературного языка как оригинала, так и перевода;
2) основательное знакомство со стихосложением на том и на другом
языке;
3) умение подкладывать слоги под нотами;
4) знание нот и ключей.
Если переводчик по своим знаниям не отвечает какому-либо из этих
условий—он не годится. Остается преподавание на инструментах;
во-первых, среди мусульман можно найти преподавателей на некоторых
инструментах, во-вторых, это преподавание ведется настолько наглядно,
что для некоторых объяснений, требующих употребление ограниченного
количества слов, найдется запас выражений как у преподавателя,
так и у ученика. О прикладных предметах, вроде истории музыки,
эстетики и др., нечего и говорить, что на эти предметы найдутся
преподаватели из тюрков.
Мы уверены, что открытие такого рода отделения при Госконсерватории
исключительно для мусульман привлечет серьезное музыкальное образование
и года через 3—4 отрадные результаты будут налицо к счастью истинных
ценителей искусства. Надо поторопиться с осуществлением этой не
затеи, а идеи.
1
Статья „Музыкально-просветительные задачи Азербайджана" опубликована
в журн. „Искусство" за 1921 г. № 1 (орган отдела искусства
Наркомпроса Азерб. ССР) и на азербайджанском языке
2 Тут
и в дальнейшем „тюрок" следует понимать „азербайджанец".
